О музыкальной эрудиции Рафаэля часть 4 - Каталог статей

О музыкальной эрудиции Рафаэля часть 4

Краткий комментарий по поводу группировки исторических персонажей на "Парнасе" Рафаэля История живописи знает множество примеров изображений многофигурных композиций. Достаточно указать на скульптурное убранство французских готических соборов, грандиозные алтари и фрески итальянских церквей эпохи Возрождения (например, "Триумф Фомы Аквинского" Андреа Бонайути в церкви Санта Мария Новелла во Флоренции или "Распятие" Фра Анджелико в монастыре Сан Марко (тоже во Флоренции) - это если приводить примеры из предрафаэлевского времени) или монументальные полотна, скажем, Ильи Репина - "Заседание Государственной Думы" или "Русские композиторы", картину, украшающую фойе Большого зала Московской консерватории. Во многих случаях на таких картинах, имеющих явно символическое значение - показать взаимосвязь (прежде всего духовную) персонажей - модели группируются отнюдь не случайно, а сообразно их значению и месту на иерархической лестнице. "Реконструировать" идеи, которыми руководствовался художник или - как в большинстве случаев в эпоху Возрождения - его советчик, разрабатывавший программу картины - необычайно интересная задача. Что касается Рафаэля и конкретно его цикла росписей "Станца делла Сеньятура", то при всех известных попытках такой реконструкции считать проблему однозначно решенной, к сожалению, никак нельзя. Итак, о расположении фигур на "Парнасе". Выскажу предположение, что фигуры эти сгруппированы в соответствии с определенными стилистическими направлениями в литературе - античной и современной Рафаэлю, - которые они представляют. Что касается древнегреческой литературы, то здесь представлены и героический эпос (Гомер), и сольная (монодическая) мелика, то есть мелийская поэзия (от греч. melos - песня) - лирическая поэзия, исполнявшаяся - для нашей темы это особенно важно - под аккомпанемент лиры (Алкей, Сапфо, Анакреонт), и хоровая мелика (Пиндар). Аполлон (15). Он, естественно, в центре. Я сказал "естественно", и это так. Но такое местоположение Аполлона не единственное, встречающееся в живописи. Совершенно по-другому трактует эту тему Андреа Мантенья: на его "Парнасе" (1497): Аполлон сидит слева и играет на лире, под его игру музы пустились в пляс. Скромное место Аполлона (центральными фигурами здесь являются Марс и Венера) дало в свое время - в инвентаре мантуанского дворца (1542), для которого картина была написана, - основание признать в этой фигуре Орфея. (Об этой картине мы поговорим специально в другой раз). И еще один пример иной трактовки фигуры Аполлона - картина Джованни Беллини "Пиршество богов": Аполлон здесь и вовсе неприметная фигура и идентифицировать его именно, как Аполлона удается лишь благодаря едва заметной детали - лире да браччо, которую он держит. Сапфо (1) и Алкей (2). В нашем перечне первыми двумя фигурами значатся Сапфо и Алкей. На фреске они как бы начинают ту "дугу", по которой движется взгляд зрителя, пытающегося охватить изображенное здесь общество. Совершенно очевидно, что Рафаэль не случайно поставил эти две фигуры близко друг к другу. Они современники, их судьбы во многом схожи: и он и она происходили из знатных родов, жили в Митилене на острове Лесбос, испытали тяготы изгнания, прославились поэзией, воспевающей любовь. Сохранилась античная ваза (ок. 480 до н.э.), на которой они изображены вместе, причем, играющими на лире. Рафаэль поставил их близко друг к другу, но - тоже очень примечательная деталь - не совсем рядом: жизнь и смерть Сапфо окутаны легендарными рассказами, в частности, о том, что Алкей сватался к ней, но безуспешно. Коринна (3). Петрарка (4). Рафаэль изобразил Петрарку в обществе самых значительных представителей древнегреческой монодической мелики, Взгляд Петрарки устремлен на его античного предшественника - Алкея, пи это выдает заинтересованное участие Петрарки в том, что, тот говорит. Анакреонт (5). Выше уже констатировалось, что Анакреонт принадлежал к направлению монодической мелики. Уже древние греки высоко его ценили и создали множество подражаний ему, часто увязывая его имя с теми поэтами, в окружении которых он предстает на фреске Рафаэля. Один из примеров - фрагмент из древнегреческого поэтического сборника, получившего название "Анакреонтиченская лирика": Анакреонт сладкоречив, Сапфо сладкоречива, Прибавь к ним Пиндарову песнь, Смешай все в общей чаше. Тогда испить тройную смесь, Я мню, придет Дионис С Кипридой пышнотелой И с ними сам Эрот. (Пер. Г. Церетели) Гомер (8) и Безымянный юноша (6). Гомер традиционно изображался слепым (в античную эпоху считалось, что его слепота была наказанием за его клевету на Елену Троянскую). Идеализированные портреты Гомера - а именно к таким относится рафаэлевское изображение - демонстрируют его седовласым старцем очень благообразной внешности, с незрячими глазами и с лавровым венком на голове. Традиция, которой в данном случае придерживался Рафаэль, предписывала изображать Гомера вместе с сопровождающим его безымянным юношей, который стилем записывает его слова на вощеную дощечку. Традиция эта продолжалась и после Рафаэля. Для сравнения можно указать на картину римского художника Пьер Франческо Молы (1612 - 1666) "Гомер, диктующий свои поэмы" (Москва, ГМИИ им. А. С. Пушкина). Данте (7) и Вергилий (9). Соединение этих фигур представляется совершенно ясным и оправданным: в путешествии Данте по Аду и Чистилищу, описанию которого посвящены первые две части "Божественной комедии", спутником и проводником Данте был именно Вергилий. Помимо циклов рисунков и множества иллюстрированных изданий, появившихся на свет после создания поэмы, творение Данте вызвало к жизни большое количество монументальных живописных произведений (дантовское видение Ада вдохновляло ренессансных художников, которые выбирали из него отдельные элементы, чтобы проиллюстрировать аспекты христианской эсхатологии, или даже пытались представить всю программу дантовского Ада). Безымянная фигура (10). К сожалению, ничего определенного нельзя сказать об этой фигуре. Примечательно, что ее, как, правда, и Сапфо и Пиндара, нет на гравюре Маркантонио Раймонди, о которой еще пойдет речь ниже. Музы (11 - 14, 16 - 20). Группировка муз, по-видимому, не нуждается в каком-то специальном комментарии и обосновании. Ниже я подробнее остановлюсь на тех музыкальных инструментах, которые держат некоторые из муз и сам Аполлон. Ариосто (21) и Боккаччо (22) стоят рядом, как представители итальянской (в противоположность латинской) литературы: они отделены с одной сторона от группы муз, с другой - от двух античных авторов. Примечательно, что на рафаэлевской фреске эта их отделенность более отчетлива, чем на гравюре Маркантонио Раймонди. Тибулл (23) и Проперций (24). Оба поэта имеют много общего (потому они поставлены Рафаэлем рядом): они вышли из среды италийских земледельцев, пострадавших во время конфискаций гражданской войны, оба выступили с первыми книгами около 27 года до н. э., в центре творчества обоих стоит образ единственной возлюбленной - "госпожи". Она воспевается под условным греческим именем, выбранным так, чтобы вместо него в стих можно было вставить и настоящее: героиню Тибулла зовут Делия (в действительности Плания), а героиню Проперция - Кинфия (в действительности - Гостия). Для нас особенно примечательно (поскольку речь идет об обществе Аполлона), что имя Кинфия было дано героине по названию горы Кинф на острове Делос, на которой родился бог поэтов Аполлон. Страбон в своей "Географии" пишет: "Над городом возвышается Кинф - лишенная растительности и скалистая гора (...) Миф рассказывает, что Латона избавилась от родовых мук, произведя там на свет Аполлона и Артемиду". Но с другой стороны Тибулл и Проперций принадлежали разным, причем противостоявшим друг другу, литературным кружкам: Тибулл был близок к знаменитому вельможе Мессале Корвину, а Проперций - к Меценату (потому Рафаэль изобразил их явно спорящими друг с другом). Источник: http://www.maykapar.ru
Категория: Искусство \| Добавил: vitalg (29.Янв.2011)
Просмотров: 337

E-mail:
Пароль: