Opus Magnum 3 - Каталог статей

Opus Magnum 3

Первое заключается в том, что все без исключения небесные тела обладают способностью притяжения или тяжести, направленных к центрам, благодаря которым тела не только удерживают свои собственные части и препятствуют им улетучиваться в пространство как это – мы видим – делает Земля, но, кроме того, они притягивают также все другие небесные тела, находящиеся в сфере их действия; следовательно, не только Солнце и Луна влияют на тело и движение Земли, и Земля на них, но также Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн значительно влияют своей притягательной силой на движение Земли точно так же, как Земля имеет значительное влияние на движение этих тел. Второе предположение заключается в том, что все тела, однажды приведенные в прямолинейное и равномерное движение, продолжают это движение по прямой линии до тех пор, пока какие-либо другие силы не отклонят и не обратят это движение в движение по кругу, эллипсу или другой более сложной кривой линии. Третье предположение состоит в том, что притягательные способности проявляются с большей силой по мере того, как тела, на которые они действуют, приближаются к центру, откуда силы исходят. Каковы же последовательные степени возрастания сил на различных расстояниях, я еще не проверил на опыте. Но эта идея, которая, будучи развита так, как она этого заслуживает, может, быть чрезвычайно полезна астрономам для того, чтобы свести все небесные движения к определенному правилу, которое, я полагаю, никогда не получится иным путем». Гуку, однако, недосуг заняться этим исследованием вплотную, он очень занят, у него много обязанностей. Гук продолжает: «Я смею обещать тому, кто успеет в этом предприятии, что он в этом принципе найдет определяющую причину величайших движений, которые имеются во Вселенной, и что его полное развитие будет настоящим усовершенствованием астрономии». Здесь он оказался провидцем. Что касается Ньютона, он в конце 1684 года послал Галлею обещанное доказательство. Так и осталось неизвестным, было оно у него раньше, или он сочинил его заново. Сам Ньютон относит визит Галлея к весне или маю 1684 года, а иногда даже и к 1683-му. Но протоколы Королевского общества под датой 10 декабря 1684 года хранят запись сказанного Галлеем сразу после второго путешествия в Кембридж. «Мистер Галлей... недавно видел в Кембридже м-ра Ньютона, и тот показал ему интересный трактат «De motu» («О движении»). Согласно желанию м-ра Галлея, Ньютон обещал послать упомянутый трактат в Общество, чтобы включить его в регистрационный журнал». Речь, очевидно, идет о втором, ноябрьском визите Галлея к Ньютону. В конце февраля 1685 года Ньютон письменно благодарил своего старого знакомого Френсиса Астона, незадолго до того ставшего секретарем Королевского общества, за то, что тот внес в регистрационную книгу Королевского общества его «заметки о движении» в качестве доказательства приоритета Ньютона. «Я предназначал их для вас уже давно, – писал Ньютон, – но проверка нескольких вещей заняла больше времени, чем ожидалось, и в основном оказалась напрасным трудом. А сейчас я отправляюсь на месяц-полтора в Линкольншир, после чего намереваюсь окончить труд по возможности быстро». Письмо было оглашено на заседании Королевского общества. Таким образом, первый набросок «Начал», какая-то рукопись, название которой связано с движением, действительно была впервые подготовлена Ньютоном в период между ноябрем 1684 года и февралем 1685 года. Следующее упоминание о «Началах» встречается в документах Королевского общества лишь через год. «Наглая и сутяжная леди...» Активная работа над «Началами» доказала Ньютону, что ему уже не обойтись без помощника. Где бедный благородный сосед по комнате Викинс? Нет его, служит где-то в приходской церкви, небось проклиная те дни и ночи, которые потратил он, помогая бескорыстно неугомонному соседу своему. Или благословляет он эти беспокойные дни и ночи? Ньютон решил выписать себе помощника из Линкольншира, из родных краев. И при этом человека своего, надежного, родственного. Уже совсем старый мастер Грэнтемской школы Кларк рекомендовал Ньютону лучшего своего ученика, родственника самого Ньютона – Хемфри Ньютона, С 1685 года Хемфри Ньютон – основной помощник и переписчик трудов Исаака Ньютона. Именно он оставил после себя воспоминания, рисующие Ньютона в 1685 – 1689 годах, то есть во время создания «Начал» и непосредственно после их выхода. По его словам, Ньютон в те годы был весьма любезным, спокойным, очень скромным человеком. Он никогда не смеялся и никогда не раздражался. Все его существование заполнено было работой, Она была его единственным увлечением. Работая, он забывал обо всем – о друзьях, обычно – начальственных, из совета колледжа и университета, пришедших по его приглашению на Званый ответный ужин, об обеде, дожидавшемся его на столе (он ненавидел тратить время на еду), о сне, которым он уже полностью пренебрегал. В эти годы Ньютон спал не более четырех-пяти часов в сутки, причем засыпал иной раз лишь в пять-шесть утра. Не только «Начала» были тогда предметом его увлеченных занятий. Нет, отнюдь! Скорее, наоборот. «Начала» он создавал как бы из-под палки, по необходимости, под давлением Галлея, подвигаемый маячившим на горизонте, очередным спором о приоритете. Главное же внимание свое и заботы свои и труд свой обращал он на алхимические занятия. Завершение казалось близким! И цель – почти в руках. Не раз бывало, гуляя по своим излюбленным аллейкам в принадлежащем его келье кусочке сада и размышляя над вечными проблемами «Начал», спохватывался он и бежал к себе в комнату, где, не присаживаясь, писал за конторкой, или же в свою алхимическую лабораторию. И тогда ночь путалась с днем и утро – с вечером – круглые сутки пылали в лаборатории алхимические горны, красно светились в полумраке плавильные тигли, где кипели металлы. Ядовитые дымы и пары – от ртути, сурьмы, мышьяка – окутывали помещение. Дышать было трудно, но Ньютон, казалось, не ощущал этого. Дрожащими пальцами (стали иногда дрожать пальцы) листал он уже истлевшую, испачканную и прожженную во многих местах книгу Агриколы «О металлах». Главной целью Ньютона была разгадка тайны превращения одних веществ в другие, тайны трансмутации, раскрытие секрета строения материи. Но забывал ли он при этом о главной цели алхимиков – получении золота? Нет; никогда! С сожалением, но категорически отвергнем это нелепое предположение. Ньютон был настолько человеком своего времени... Главной целью его, скажем это открыто, было превращение металлов, и золото стало постоянным героем его непрерывных поисков. Источник: http://www.izobretem.ru/
Категория: Наука \| Добавил: vitalg (31.Янв.2011)
Просмотров: 291

E-mail:
Пароль: