СЕМЬ ЧЕМПИОНАТОВ МАРИО АМЕРИКО - Каталог статей

СЕМЬ ЧЕМПИОНАТОВ МАРИО АМЕРИКО

ПРИЕМНИК ЗА СОРОК ДОЛЛАРОВ Не следует думать, что в горячей дружбе с бесчисленным легионом своих подопечных футболистов Марио всегда был альтруистичен и безгрешен. Ничто человеческое не было ему чуждо, и желание заработать лишнюю денежку могло подвигнуть его не только на стопроцентно беспроигрышные карточные игрища с Элено де Фрейтасом, о которых было сказано выше, но и сделать свой маленький бизнес на наивности и доверчивости бесконечно любимого им Мане Гарринчи. О Мане Марио всегда говорил только хорошее, в своей «табели о рангах» он поставил его в пятерку самых великих бразильских игроков (после Пеле в неё он включил также Леонидаса, Зизиньо, Гарринчу и Диди), но это не помешало ему проделать со своим любимцем операцию, о которой он впоследствии поведал не без некоторого смущения и раскаяния: — Дело было в Швеции в 1958 году, когда команда готовилась к первым своим матчам чемпионата мира. Работы у нас, в медицинском департаменте, хватало с утра до вечера, мы не имели возможности выйти в город, а я страдал от желания купить себе хороший транзисторный радиоприемник. О шведской технике мы были наслышаны еще в Бразилии до отъезда. Игроков, правда, время от времени в «увольнения» отпускали, а нас, технический персонал, держали фактически под замком. Работы было, как говорится, выше головы. И вот как-то раз вижу: Мане притащил аппарат, именно такой, о каком я мечтал. Лег он на мой стол, я начал обрабатывать ему ноги. Массирую. А он тем временем блаженно глядит в потолок, развлекается с покупкой, гоняет аппарат с волны на волну, и всюду, естественно, слышится шведская речь. Тут-то у меня и созрел план… — Слышишь, Мане, — спрашиваю,— ты что, здесь купил этот приемник? — Да, а что? — улыбается он, счастливый и безмятежный. — Что же ты за дурак, в самом деле? Как ты себе мог позволить такую оплошность!? — Что? Что? — насторожился он. — О чем ты говоришь? — Как это «о чем»? Ты же слышишь, что этот приемник говорит только по-шведски. А ты ничего не понимаешь на этом языке! Представь себе: ты привозишь его в Рио, а там тоже из него — одни шведские слова. Что скажет твоя семья? Все же будут над тобой смеяться. Да и здесь ребята увидят и начнут издеваться над тобой, разве нет? Тут он ударил себя по лбу и взволнованно говорит: — А ведь ты прав, Марио! Как же быть? Что же мне теперь делать? Я сделал невинное лицо и говорю ему: — Все очень просто: ты можешь продать его мне. Пускай надо мной смеются. Ты же знаешь: надо мной всегда парни наши смеются, и я привык не обращать на это внимания. — Ну ладно,— говорит Мане, причем без всяких колебаний. — Ты меня убедил. Сколько же ты мне за него дашь? У меня тогда было в бумажнике ровно сорок долларов, я и предложил ему именно эту сумму. Но Мане удивился: — Почему сорок? Я же уплатил за него больше ста! — Хорошо, оставь его у себя и терпи все насмешки от ребят. Я бы тебе дал больше, но у меня больше нет. — И для убедительности я вывернул перед ним содержимое бумажника. Мане почесал затылок, потом говорит: — Ну ладно, давай сорок. Только дай честное слово, что никому из ребят не скажешь, как я опростоволосился с этим аппаратом, о-кей? — Хорошо, — ответил я. — Но тогда дай мне и квитанцию из магазина, чтобы её у тебя не нашли и не начались бы расспросы. Мане отдал мне квитанцию, долго благодарил меня, сказав, что я верный и преданный друг. — О Господи, прости меня за этот грех, за этот обман моего чистого и простодушного друга! — воскликнул Марио, рассказав этот эпизод. Сейчас, когда оба героя этой истории уже встретились «в лучшем из миров», как говорят иногда в Бразилии, будем считать, что история и Господь оправдали Марио, и его дружба с Мане продолжается и на небесах… МАРИО И АДМИЛДО ШИРОЛ В ходе подготовки к чемпионату мира 1966 года были первоначально призваны под знамена сборной 45 футболистов. Из них нужно было\| отобрать 22. Из-за беспорядка, взаимного недоверия и споров, царивших в руководстве главной команды страны и в СБД (это аббревиатура «Конфедерации бразильского спорта», ведающей в те годы национальным футболом), никто из тренеров и начальников команды не решился взять на себя нелегкую миссию объявить двадцати трем отчисленным о том, что они отправляются домой. Это было поручено сделать Марио Америко! Причем ему было велено вручить персональные конверты с решением об отчислении каждому из несчастливчиков уже в автобусе, который вывозил игроков с места последнего тренировочного сбора в Рио-де-Жанейро. Таким образом, отправлявшиеся отдельно на своих автомашинах руководители команды избавляли себя от тяжкой миссии видеть несчастные лица подопечных. И услышать кое-что нелицеприятное. «Если бы кто-то из них, из начальников, был бы в ту минуту в этом автобусе, — вспоминал Марио впоследствии, — им бы наверняка не удалось избежать неприятностей. Тот же Аиртон, например, мог бы и ударить кого-нибудь. Но меня , никто не тронул, ибо все прекрасно понимали: я не участвовал в отборе и в отчислении, я просто был для шефов рукой, вытаскивавшей горячие каштаны из огня». Кстати сказать, Марио утверждает, что ни сам Феола, ни его главный помощник Эр-несто дос Сантос не имели решающего слова в окончательном определении двадцати двух «титуларес» из сорока пяти кандидатов. Главную скрипку тут сыграли прижившийся при руководстве СБД тренер по физподготовке и главный, по мнению Марио, «злой гений» сборной команды Адмилдо Широл и его единомышленник врач команды Илтон Гослинг. Именно они склонили политическое руководство в лице Авеланжа и Карлоса Насименто к окончательному составу. После чего Эрнесто дос Сантос, с мнением, которого не посчитались, немедленно подал в отставку. А Феола махнул рукой и смирился. Чемпионат 1970 года в Мексике остался в памяти у Марио Америко как величайшая несправедливость по отношению к Салданье, которого он считал одним из самых выдающихся футбольных специалистов и с которым работал с особым удовольствием. По мнению Марио, именно Салданья создал костяк команды, выигравшей третий титул чемпионов мира, а приход мягкого и уступчивого Загало, к которому Марио относился с нескрываемым скепсисом, на место гордого и своенравного Салданьи означал лишь одно: сами игроки должны были определить свою судьбу. Ветераны, в первую очередь Жерсон и Пеле, стали, по мнению Марио, фактическими дирижерами и командирами, приведшими товарищей к победе. Чемпионат мира 1974 года, по мнению Марио, был провален из-за плохой физической подготовки большинства игроков. Например, Жаирзиньо — герой предыдущего чемпионата, на которого возлагались особые надежды, «разваливался на куски», не будучи способен выдержать в нужном ритме ни один матч. Он падал чуть ли не в каждом эпизоде, когда получал мяч и пытался кого-то обыграть. Две нулевые ничьи в двух первых матчах с Югославией и Шотландией подорвали мораль команды. И даже победа со счетом 3:0 над заирцами уже не смогла вернуть уверенность в своих силах. Поэтому проигрыш 0:2 Нидерландам был закономерным: той голландской команде смогли противостоять только немцы, которым повезло в финале столь же сенсационно, как это было ровно двадцать пет назад в их матче у себя дома с феноменальными венграми. Виновником фактического срыва физической подготовки команды Марио считает Адмилдо Широла, который имел в своем распоряжении в группе физподготовки целых пять человек, которые так и не смогли наладить поддержание физического тонуса команды на должном уровне. А массажист в команде был только один — сам Марио. Источник: http://footballnotes.ru
Категория: Спорт \| Добавил: vitalg (18.Янв.2011) \| Автор: vitalg E
Просмотров: 349

E-mail:
Пароль: